Часть.Vll
Несомненно, к блоку выявленных Эриком Партриджем схождений (turris, tours, tower, towering, tyrrenoi) относится также и почему-то пропущенное им название легендарной Трои (греч. Τροία, Τροίη), которое, в свете отмеченных выше значений, вне всяких сомнений означает «крепость»; Гомер и описывает этот город в «Илиаде» мощной «крепкостенной» крепостью. При этом следует учитывать, что название Трои – «негреческое, неотделимое от малоазийской почвы» [21, с. 95]. Действительно, аутентичное название этого города мы обнаруживаем в хеттских текстах, в частности, в «Анналах» Тудхалияса IV (XIII в. до н.э.) – Taruiša (варианты чтения: Truiša, Trujša, Taruiša, Tarujša и Taruisa) [21, сc. 95-96].
Фонетическое созвучие и семантическое совпадение между древнегреческим обозначением этрусков – «tyrrenoi»//«tursenoi» («строитель башен») и названием Трои (Τροία, Τροίη Truiša, Trujša, Taruiša, Tarujša и Taruisa – «крепость») можно объяснить, по нашему мнению, троянским происхождении этрусков, о чем писали многие древние авторы. В наиболее полном виде этот рассказ изложил римский поэт Вергилий в «Энеиде» (I в. до н.э.). Что касается научной подачи гипотезы о троянских корнях этрусков, то тут пальму первенства следует вручить болгарскому ученому В. Георгиеву, который впервые обосновал эту идею множеством исторических, лингвистических и топонимических данных. Тщательный анализ древних источников (малоазийских, египетских, греческих, латинских), произведенный ученым, устанавливает полное фонетическое и семантическое тождество обозначений этрусков и троянцев [22, с. 137]. По сути, исследование В. Георгиева показывает, что названия этрусков и троянцев в их аутентичном звучании были полностью идентичными.
Часть.Vlll
Следует сказать, что Вергилий, описывая переселение троянцев в Италию, следовал не только римским и греческим преданиям, но и, в первую очередь, этрусским, с которыми он был прекрасно знаком, так как и сам был этруском по матери. Легенды о троянском происхождении Энея, которого знатные римляне считали также и своим прародителем (вообще, у римских патрициев подлинная знатность обосновывалась происхождением от Энея или его спутников), были известны этрускам начиная по крайней мере с VII в. до н.э. [23, с. 133]. Интересная деталь: Ромул, основатель Рима, считался 15-м потомком троянца Энея [24, с. 133], и если доверять этой родословной, переселение троянцев (этрусков) в Италию состоялось приблизительно за 350-400 лет до основания Рима (считается, что Рим основан в 753 г. до н.э.). Иными словами, получается, что Эней со своими спутниками прибыл в Италию в том самом XII в. до н.э., когда пала Троя. Важно добавить, что древнее проживание этрусков у северо-западного побережья Малой Азии подтверждается т.н. Лемносской стелой, на которой зафиксирована надпись, составленная на архаическом диалекте этрусского языка [25, с. 30].
Мы уже приводили мнения авторитетных ученых о том, что этрусский язык являлся диалектом хурритского (см. 1-ую главу данной работы). Это позволяет нам допустить, что и жители Трои, тождественные в этноязыковом отношении этрускам, также являлись хурритами. Показательно, что причерноморские халибы (т.е. халды – народ, родственный хуррито-урартам) поддержали во время Троянской войны своих этнических собратьев-троянцев, и их войско Гомер упоминает рядом с отрядами «шлемоблещущего» Гектора, сына Приама, и Энея, сына Анхиза:
Часть.lX
«Рать галидзонов Одий и Эпистроф вели из Алибы;
Месторождение в ней серебра, в той стране отдаленной»
(Ил. II, 856).
Алиба – так Гомер называет страну халибов, что отмечал еще Страбон [Strabo, XII, III, 20].
Этруски, потомки троянцев, не прерывали связей с хуррито-урартами и в более поздние столетия. В частности, для каких-то ритуальных целей они покупали у урартийцев знаменитые бронзовые котлы, которые в большом количестве обнаруживаются в этрусских гробницах [26, сс. 62-63]. Многие ученые, в том числе итальянские, считали, что древнейшие корни этрусков следует искать в степях Предкавказья [27, с. 11]. Любопытно, что и Вергилий в своей поэме намекает на какие-то связи Энея с Кавказом, вкладывая в уста карфагенской царицы Дидоны, разгневанной намерением предводителя троянцев покинуть ее, такие слова:
«Нет, не богини ты сын, и род твой не от Дардана,
Кручи Кавказа тебя, вероломный, на свет породили,
В чащах Гирканских ты был тигрицей вскормлен свирепой!»
(«Энеида», кн. IV, ст. 365-367).
Заслуживает внимания, что Эней считался потомком (внуком) некоего дарданского героя, которого звали Кап (Капис), в честь которого были основаны города Капуя в Италии и Капий в Аркадии (Strabo, XIII, 1, 53). Не исключено, что имя Кап связано с названием Кап > Каф, которым с древнейших времен обозначался как Кавказ, так и сакральный север, «северная гора», первичное обиталище богов (об этом см. в последующих разделах).
Часть.X
Описывая связи этрусков с урартийцами, А.И. Немировский отмечает такой примечательный факт: «В 20-х годах XX в. западноевропейская наука ознакомилась с памятниками культуры Урарту и не без удивления отметила параллелизм культурных достижений урартийцев и этрусков. Г. Мюлештейн у обоих народов выявил сходство художественных кованых изделий: треножников, канделябров, бронзовых обивок для тронов. Он увидел у этрусков и урартийцев близкое родство и связь их культур с культурными достижениями крито-микенской эпохи» [27, сс. 11-12]. Знаменательно, что прибрежный город, через который урартийцы осуществляли торговлю с заморскими странами, в том числе и с Этрурией, именовался Тарс (ныне Тарсус) [26, с. 33], название которого можно поставить в один семантический ряд с разбираемыми нами названиями и терминами.
К названиям подобного же типа относится и наименование этрусской колонии Тартесс на Пиренейском полуострове, основанной в XII в. до н.э. Историк Д. Петерс так писал об основании этого легендарного города: «Тартесс был основан этрусками раньше, чем Гадес финикийцами. За это говорит более благоприятное расположение Тартесса поблизости с рудниками Рио Тинто и господство над Бэтисом (Гвадалквивиром). Так как “турша” (этруски) около 1190 г. до н. э. вместе с другими “морскими народами” напали на Египет и получили здесь отпор, то они, по-видимому, направились на запад и около 1150 г. основали Тартесс, который по своему основателю был назван “Турте”» [28, с. 106].
Часть.Xl
Немецкий ученый Адольф Шультен отмечал, что с названием этрусков (тирсенов) был связан древний малоазийский город Tursa (Turra) [29, с. 17]. Кроме того, А. Шультен пишет, что название Тартесс в финикийском языке (как и в Библии) звучало как Таршиш, а жители Тартесского царства назывались turtoi, turtutanos – от древнейшего названия города (и царства) Турт//Турте [29, с. 18].
Как мы видим, в названии Тартесса (Турте) явственно обнаруживается разбираемая нами основа Тар (Тур), означающая «башня», «крепость», «укрепленное поселение». Следует добавить, что город Тартесс, как и весь регион Южной Испании, неоднократно упоминается в Библии под названием Таршиш [30, с. 46], что сближает это название с наименованием Трои в хеттских источниках XIII в. до н.э. – Taruiša (Truiša, Trujša, Taruiša, Tarujša и Taruisa), и это лишний раз свидетельствует об этнических связях этрусков и жителей Трои.
Выше мы отмечали, что между понятиями «укрепленное поселение» («башня», «замок», «крепость») и «возвышенность» («гора», «скала») наличествуют не только фонетические созвучия, но и семантическая взаимосвязь, причем, исходным значением являются обозначения возвышенностей (холмов, гор, скал, обрывов). Другую закономерность мы наблюдаем в семантической взаимосвязи терминов «укрепленное поселение», «крепость», «замок», «башня» с такими понятиями как «крепкий», «сильный», «мощный», «твердый», «прочный»; «крепость», «сила», «мощь»//«мочь», «твердость», «прочность» [11, сс. 744-745]. Учитывая эту взаимосвязь, обратимся к древним языкам (переднеазиатским и европейским), чтобы поискать соответствующие фонетические и семантические отражения.
Часть.Xll
С.Л. Николаев и А.Б. Страхов, разбирая интересующее нас слово, в одной из своих совместных работ отмечают: «Анатолийская праформа Tarhu (Tarhuna) дает множество соответствий в хеттском, ликийском, лувийском, лидийском, этрусском, др.-греческом и т.д. и восходят к хеттской основе tarh(u) – “побеждать, мочь”» [31, с. 150]. По всей видимости, к этому же блоку понятий относится, как уже упоминалось, также и урартское tara(g)e, tara(g)i – «могущественный», «сильный», «много» (с грамматическими вариациями tara, tari, targi и т.д.) [32, с. 408]. В этот же ряд понятий, очевидно, можно включить урарт. tarajuha – «(слишком?) большой» [33, с. 142], а также урарт. dera – «сила» [34, с. 88]. Эти урартские лексемы находятся в бесспорном родстве с чеченским терминами «таруо» – «возможность», «потенциал» и тарх – «скала» [35, с. 295].
Выявленный языковой материал, возможно, позволяет нам расшифровать также и названия горных селений Таргим (Ингушетия) и Дарго (Чечня). Кстати, ингушское башенное поселение Таргим в источниках XIX века иногда фиксировалось в форме Даргим [36, с. 67], что еще теснее сближает эти два названия. Эти топонимы, по нашему мнению, сложились из отмеченных выше урартско-нахчийский терминов tara(g)e, tara(g)i, targi, таруо, тарх в значении «могущественный», «сильный», «возможность», «потенциал», «скала», которые, как уже отмечалось, являются основой для терминов «крепость», «замок», «башня», «укрепленное поселение». Исходя из этого, мы можем трактовать названия Таргим и Дарго как «мощные», «укрепленные», «башенные». Мы не знаем, как в этом смысле выглядело старое чеченское селение Дарго, полностью уничтоженное российскими войсками в 1845 году, но ингушское селение Таргим действительно представляет собой мощную многобашенную крепость. То же самое, очевидно, можно сказать и о древнем городе, упоминаемом в Библии в форме Тогарма, а в хеттских источниках – Тегераму. В древних армянских и грузинских исторических произведениях эти названия писались как Торгом (арм.) и Таргамос (груз.). Мы уже говорили выше, что именно в этот город были переселены ассирийцами жители разрушенного маннейского города Дурдукки (Зурзукки).
Часть.Xlll
Возвращаясь к разбираемому нами этнониму дзурдзуки (дурдзуки, дурцк), следует учесть мнение З.А. Тесаева и М.С.-Э. Баширова относительно того, что армянская форма произношения этого названия «дурцк» может иметь самостоятельное происхождение, а не быть просто транслитерацией грузинского «дурдзук» («дзурдзук»). Более того, З.А. Тесаев и М.С.-Э. Баширов считают армянский вариант этого этнонима более архаичным, нежели грузинский, но, на наш взгляд, это мнение требует дополнительного изучения, учитывая очевидную связь названия «дурдзук» («дзурдзук») с названием маннейской крепости Дурдукка (Зурзукка), упоминаемой в ассирийских надписях еще в VIII столетии до н.э., тогда как этноним «дурцк» («дурцук») впервые фиксируется в «Ашхарацуйце» в VII в. н.э., т.е. более чем через 1300 лет. Это дает нам основания считать, что именно название «дурдзук» (дзурдзук») являлось первичным, а название «дурцк» – вторичным. Тем не менее, мы считаем вполне убедительной предлагаемую З.А. Тесаевым и М.С.-Э. Башировым этимологию армянского варианта интересующего нами этнонима:
«На территории Великой Армении, согласно труду “Ашхарацуйц”, известны такие названия (армянские топонимы), как: Агдзни-к, Кордачай-к, Сюни-к, Гугар-к, Тай-к, Цоп-к, Кети-к, Тати-к, Чаху-к и другие… Все они имеют очевидный армянский топоформант – к, который, по нашему мнению, и обнаруживается в армянской же форме этнонима “дурдзук” – дурц-к. Что же касается аффикса -ц-, то он, можно полагать, является образователем названия субэтнической группы, рода, фамилии. По крайней мере, этот элемент и сейчас известен и наблюдается в армянских фамилиях: Адон-ц, Атасун-ц, Аюн-ц, Гарун-ц, Хачоян-ц и т.д. Таким образом, древнеармянская форма “Дурцк” разделяется на три части: дур + ц + к, – и состоит из корня “дур” (ущелье, врата), аффикса фамильной принадлежности -ц- (Дурц, т.е. “Дуровы”, “Вратники”) и топоформанта – к (Дурцк, т.е. ” [Владение] Дуровых”, или “[Владение фамилии] “Дур/Врата”)» [9, с. 186].
Часть.XlV
Следует учитывать, что в армянском, судя по всему, мы имеем также термин, совпадающий по звучанию и семантике с грузинским обозначением дурдзуков (дзурдзуков) – дзор в значении «ущелье» (т.е. «горный проход»). Специалисты по топонимике трактуют этот термин таким образом: «дзор (зор, зур) – ущелье, долина, овраг. Этот термин входит в состав некоторых названий в Закавказье и Турции..: хребет Зангезур протянувшийся в Армении и Азербайджане, с. и р. Дзорагет (“ущельная река”), левая составляющая р. Дебед в Армении, села Гехадзор (“красивое, живописное ущелье”), Дзорашен (“ущельное селение”), Какавадзор (“ущелье куропаток”), Хайоцдзор (“армянское ущелье”), Меградзор (“медовое ущелье”), Дзорахбюр (“ущелье родников”) в Армянской ССР, села Замзур, Чирагидзор и Цахихдзор (“ущелье цветов”) в Азербайджанской ССР, где существует параллельная азербайджанская форма — Дарачичаг; с. Хайоцдзор (“ущелье армян”) к юго-востоку от оз. Ван на р. Хошаб в Турции. Известен термин дзор и в составе исторических топонимов: Азнвацдзор, Джермадзор и др.» [37, с. 81].
На Кавказе (как и в других регионах мира) термины «крепость» и «ворота» часто выступали синонимами, поскольку на них возлагалась общая функция – запирать какой-то проход, ограждать доступ. Относительно того, что в случае с дурдзуками синонимичность терминов «крепость» и «ворота» существовала с весьма давних времен, засвидетельствовано, в частности, у арабского автора IX века Ахмада ал-Баладзори, который, описывая события VI века, отмечает, что персидский царь Ануширван «построил также ворота Дурдзукия (Dourdsouk), которые состоят из двенадцати ворот, из коих каждые – каменный замок» [38, с. 7].
Часть.XV
Синонимичность терминов «ворота» и «крепость» проступает, к примеру, и в упоминавшемся выше горном поселении Доьра (Döra). Специалист по топонимии А.С. Сулейманов пишет: «Доьра (Дёра) – Склон, развалины древнего поселения, сохранившиеся от некогда мощного замкового укрепления с единственной стрельницей Доьрахойн бIов, на левом берегу Доьрахойн эрк (правый приток Орга) к юго-востоку от Итон-кхелли. Жители ТIера ЦIуьника, КIел ЦIуьника и Доьра составляли одну этническую группу и называли себя “доьрахойцы”. Этническое название “доьра”, “доьрахой” возникло на основе “дор” – горный проход, ворота (перс.). Действительно, “Доьра” напоминает горный проход и доьрахойцы вели наблюдение за Аргунским ущельем и ущельем Доьрахойн эрк» [39, с. 123]. Как мы видим, А.С. Сулейманов считал, что основа «дор» имеет иранское (персидское) происхождение, однако, как мы уже подробно разбирали выше, этот термин (дор, дур) имеет древнее переднеазиатское происхождение и было отмечено во многих странах этого региона, в том числе и в Урарту.
Термин «ворота» как обозначение мощных крепостных укреплений мы обнаруживаем и у Ксенофонта в описании восстания сатрапа Кира против царя Персии: «Отсюда он (т.е. Кир. – Авт.) проходит в один переход 5 парасангов к “воротам” из Киликии в Сирию. “Ворота” состояли из двух стен, из которых одна – внутренняя, расположенная со стороны Киликии, –охранялась Сиеннесием и киликийской стражей, а внешняя, расположенная со стороны Сирии, охранялась, по слухам, отрядом царских войск. Между этими стенами протекает река по имени Карс, шириной в плетр. Все пространство между этими стенами равняется 3 стадиям. А пробиться силой, минуя стены, невозможно, так как проход узок и стены доходят до моря, а над ними поднимаются обрывистые скалы и на обеих стенах, возвышаются башни» («Анабасис», Кн. I, гл. IV, 4). Судя по приведенному описанию, эти «Сирийские ворота» не уступали по мощи «Железным воротам», т.е. Дербентской крепости. Укрепленные города, крепости обозначались как «ворота» не только на Кавказе и в Передней Азии, но и в других регионах. К примеру, описывая крепость («рабат») Замджан в Хорезме средневековый арабский автор Ибн-Фадлан называет ее Баб-ат-турк («врата турок») [40, с. 62].
Thank You For Your Vote!
Sorry You have Already Voted!
